Алексей Пушков: Если Порошенко снова станет президентом, это не значит, что он победит Украину
Об этом глава комиссии Совета Федерации по информполитике заявил в беседе с нашим обозревателем Александром Гамовым в прямом эфире Радио «Комсомольская правда» [видео, эксклюзив kp.ru]
«Постскриптум» уже слился с Пушковым
- Алексей Константинович! У меня информация, что вас даже называют иногда «Постскриптум». Нет?
- Прям так уж не называют. (смеется) Но то, что за 20 лет программа («Постскриптум» выходит на ТВЦ. - А.Г.) слилась с моим образом, это безусловно.
- Книга вашей супруги называется «Моя жизнь с Постскриптумом».
- Первый ее роман называется «Роман с Постскриптумом». (Супруга Алексея Пушкова - Нина Пушкова, сценарист и продюсер, профессиональная актриса, снималась в художественных фильмах «Обыкновенное чудо», «Встреча на далеком меридиане и других. - А.Г.) Здесь есть игра слов. Потому что книга автобиографическая.
«Россия - по-прежнему магнит! И для Белоруссии, и для Казахстана»
- После того, как произошли изменения в руководстве Казахстана, еще острее встал вопрос, может ли Россия стать магнитом на постсоветском пространстве для бывших союзных республик? Почему этого не произошло? СНГ не выстроилось, не заработало. У вас есть беспокойство, что мы не магнит пока?
- Я не вполне с этим согласен. Действительно, СНГ – это была весьма аморфная структура. Она существует по-прежнему, но и остается такой же аморфной. В основном для консультаций и подтверждения неких исторических связей она существует.
Но ведь вместо СНГ есть другие структуры. Есть Евразийский экономический союз. И в его рамках Россия, безусловно, магнит и для Казахстана, и для Белоруссии.
Вы знаете, какое количество последнее время споров и какой объем полемики возник вокруг российско-белорусских отношений. И как раз потому, что Россия – магнит. Если бы Россия не была магнитом и Белоруссия была ориентировалась на Польшу, на Францию и Великобританию, то не о чем было бы и говорить. Ясно было бы, что ориентация на другие центры влияния.
А поскольку Белоруссия в экономическом, да и в политическом плане во многом ориентируется на Россию, то вот отсюда - и споры. Что-то ее не устраивает, что-то нас не устраивает. Это как раз следствие того, что мы являемся для Белоруссии безусловным центром притяжения.
- За пределами Евразийского союза есть ОДКБ. Это - тоже типа магнита?
- Для таких стран как Узбекистан, Киргизия, Таджикистан мы являемся магнитом. Посмотрите, куда едут люди на подработки из этих стран? 3,5 млн. человек в год приезжают к нам из Средней Азии. Они едут работать не в Китай. Люди приезжают, говорят по-русски, зарабатывают здесь деньги, на это они содержат семьи, которые живут в их республиках, где ситуация достаточно сложная, работу найти не очень легко. Например, в Узбекистане. Если едут миллионы, значит, это - магнит.
«Объявить Пушкина антиукраинским поэтом – полная чушь»
- Поговорим, Алексей Константинович, об Украине - от этого же сейчас никуда не деться.
- Для Украины Россия была безусловным магнитом. И с точки зрения энергоносителей, поскольку она зависела и продолжает зависеть от нас с точки зрения энергоносителей.
Но - не только. С точки зрения объемов торговли. До государственного переворота на Украине в 2013 году объем торговли составлял 53 миллиарда долларов в год. Это много. Сейчас он упал до 11-12 миллиардов.
- И это много!
- Это все равно немало. Это сравнимо с нашим товарооборотом с Казахстаном. Кстати, этот товарооборот растет постепенно. Порошенко связи рвет, но естественное тяготение дает о себе знать. Потому что близко, потому что поставки налажены, потому Россия - огромный рынок сбыта для Украины.
На мой взгляд, этот разрыв Украины и России абсолютно искусственный. Это же искусственная история.
Порошенко просто рвет все связи, хотя у них закрываются заводы, у них прекращаются производства.
Они прервали с нами все военно-технические связи. Об этом заявил прошлым летом вице-премьер Борисов, который занимается у нас военно-промышленной политикой, он сказал, что все, по всем позициям мы самодостаточны теперь в области военных технологий. И даже те позиции, которые были утрачены нами в связи с тем, что Украина делала, допустим, оборудование – вертолетные моторы и так далее, - мы все это уже делаем у нас. За четыре с половиной года мы наладили это производство у нас. А Украина эту продукцию никуда больше продать не может. Она вчистую потеряла рынок заказов.
Недавно был опрос на Украине. Меня результаты весьма впечатлили. На Западной Украине 72 % населения хорошо относятся к России. А на востоке – 88 %. И это после пяти лет антироссийской пропаганды очень серьезной, которой занимается Киев.
- О чем это говорит?
- О том, что у людей остается к нам абсолютно адекватное отношение. Что мы страна близкая, что мы находимся рядом, что люди приезжают в Россию, они видят, что здесь происходит, они видят, что эти украинские разговоры о том, что Крым гибнет, а в России нечего есть, - что это полный бред. Они перестают верить киевской пропаганде.
Это означает, что Порошенко не удалось переломить настроения украинского населения. Да, ему удалось создать активное антироссийское меньшинство, и он продолжает этим заниматься. Но переломить настроения в целом ему не удалось. И вот эти спящие настроения обязательно скажутся.
- Вы имеете в виду – на выборах?
- Они исторически обязательно скажутся. Я не думаю, что вот эта оголтелая антироссийская линия будет выдержана Украиной в исторической перспективе. Не получится.
Потому что все равно слишком большая взаимозависимость. Слишком большой объем человеческих контактов. И главное – тяготение естественное к России в стране, где все говорят по-русски.
Порошенко говорит по-русски лучше, чем по-украински. У него же украинской такой топорный. Они все говорят по-русски. А что значит – говорить по-русски? Это значит, что - культура.
Он говорит: мы должны развивать украинскую культуру. Да развивайте. Но при всем уважении к украинской культуре, как вы оторвете Украину от Достоевского, от Чайковского, от Толстого, от Пушкина. Объявить Пушкина антиукраинским поэтом – полная чушь.
У Украины просто не хватит самостоятельного культурного пласта для выживания как самостоятельной культурной единицы. Это культурный украинский пласт существует, но он все равно связан с российским.
- Если Порошенко даже станет вновь президентом, это не значит, что он победит?
- Я считаю, что он не сумеет победить историко-культурной ориентации огромной части украинского народа. А это тянет народ все равно к России. Порошенко не бесконечно будет президентом, даже если он сейчас победит. Не очевидно, что он победит.
«Почему у нас нет гавани для Донбасса?»
ЗВОНОК В СТУДИЮ
Ирина, Москва:
- В ЛНР и ДНР такие же люди, как в Крыму. Почему мы наших людей в Крыму приняли обратно, а ЛНР и ДНР не принимаем, не признаем и не помогаем им объединиться?
- Вопрос серьезный. Проблема здесь состоит в том, что Крым в силу исторического казуса вошел в состав Украины. Он был передан в 1954 году. В 1991 году Крым хотел остаться в составе России. Там был проведен референдум в 1995-м. И в Киеве Крым всегда рассматривали как отрезанный ломоть. Что это полуостров, который стремится к России. И в мире считают, что Крым – это Россия.
Донбасс – сложнее. С момента образования Советского Союза, он входит в состав Украины. Я считаю, что это ошибка Ленина. Большевики тогда посчитали, что если они насытят Украину русскоязычными областями, то это будет принцип Римской империи – разделяй и властвуй. Будет ослаблен украинский национализм и усилено русское присутствие.
Но они не предвидели распада Советского Союза. А потом - поставить под прямой вопрос международно признанные границы Украины, - и нам, кстати, тоже, - это было уже гораздо сложнее.
- Но люди же и дальше будут задавать вопрос, почему мы не берем в свою гавань ЛНР и ДНР
- Эмоционально мне это абсолютно понятно. Но есть некоторые политические ограничения. И они состоят в том, что мы никогда не говорили, что Донбасс не является частью Украины. Мы признаем, что он является частью Украины.
Вы должны понимать, что такое изъятие Донбасса и присоединение его к России. Это постоянное состояние войны с Украиной. Кто будет воевать, гибнуть? Готовы ли мы к бесконечной войне? Готовы ли мы к гибели наших солдат на этом фронте? Как это скажется на нашем экономическом положении? Насколько это нас подорвет с точки зрения нашего внутреннего развития?
Поэтому мы ищем такую формулу, которая позволит Донбассу вновь обрести мир, но которая не приведет к состоянию постоянной войны между нами и Украиной. Мы в таком развитии событий тоже не заинтересованы.
У Пашиняна - прозападные министры. А Армения не убегает!
ЗВОНОК В СТУДИЮ
Роман Борисович:
- Пришел к власти Пашинян, Армения стремится от нас убежать.
- Этот подход, что все от нас стремятся убежать, все ненадежные, всех надо не любить, он куда ведет? Они от вас от всех так и убегут, если вы будете так считать. «Армяне ненадежные, грузины плохие, азербайджанцы себе на уме, украинцы – вообще нечего говорить. Молдаване – вообще не знаю кто...»
Это чисто эмоциональный подход. А политический подход следующий. Что у этих стран есть свои интересы. Частично и, я считаю, в большой степени, эти интересы у Белоруссии и Казахстана с нашими совпадают. У Узбекистана, Киргизии, Таджикистана – тоже с нашими совпадают. И у Армении часть интересов с нашими совпадает. И у Азербайджана. Потому что Азербайджан не хочет превратится в вотчину Турции. Азербайджан не хочет увидеть у себя цветную революцию, которую им пытаются привнести США. Мы для них гарант от этих неприятностей возможностей и от чрезмерной турецкой зависимости. Смотрите шире.
Почему мы ждем автоматической любви? Не должны мы ждать автоматической любви. Любовь надо взращивать.
Надо приглашать к себе студентов оттуда. И тратить на это деньги. А не по 150 человек всего иметь со всего бывшего Советского Союза. Сколько американцы к себе приглашают? Сколько там грантов? А у нас денег нет. А на какие-то цели они тратятся, а потом мы говорим: а куда деньги делись? И никто не может дать ответ на этот вопрос.
- Алексей Константинович, а вы - оптимист.
- Я не оптимист. Я просто считаю, что при правильной политике можно сохранить и умножить наши позиции. Если мы знаем, что мы делаем.
А я помню, в свое время у Бориса Николаевича спросили: куда делись 750 миллионов, которые были выделены на Чечню? Он сказал: а черт их знает? Президент должен знать, куда ушли эти деньги. Вот этот подход мне не нравится, когда говорят: у нас нет денег. А давайте посмотрим, на что у нас они были потрачены. Все ли было оправданно?
Вы, Александр, говорите – нет магнита.
- Да - говорю...
- Смотрите, приходит Пашинян. У него в правительстве прозападные министры, которые хотят сближаться с Евросоюзом, с американцами. Что это означает? Уходит Армения из нашего альянса с Россией? Не уходит. Уходит Армения из ОДКБ? Не уходит. И я думаю, что не уйдет. Потому что у нее с одной стороны Азербайджан, с другой стороны – Турция. Она находится в таких геополитических тисках, когда никто ей, кроме России, безопасность не обеспечит. Я думаю, что это понимает и Пашинян.
Другое дело, что они заинтересованы в западных инвестициях, в западных технологиях, в западном финансировании. Есть ли здесь для нас угроза? Есть!
«Не надо ни подкармливать, ни командовать, и не ждать автоматической любви»
- Если не секрет - о какой угрозе вы говорите?
- Так у нас же - конкуренция за эти республики с другими «магнитами». Мы не единственный магнит.
Для Средней Азии сейчас магнитом становится Китай. Для восточноевропейских бывших советских республик, понятное дело, - Евросоюз. Американцы везде себя очень активно ведут.
Да, мы находимся в условиях конкуренции с этими очень крупными и очень важными магнитами. И мы должны эту конкуренцию выдержать. Когда я говорю, что Россия по-прежнему остается центром притяжения, я не создаю нам алиби, что мы ничего не должны делать, что оно все само будет происходить.
- Наш магнит как подкрутить? Электричество пропустить через него или что? Газ?
- По-разному... Газ - да, имеет значение, наш рынок имеет значение, наши инвестиции.
Наше военное присутствие. Скажем, в Таджикистане оно защищает не только нас, наше мягкое подбрюшье, но и сам Таджикистан.
Оно - это военное присутствие - имеет значение и в той же Армении, где у нас есть военная база. Мы им обеспечиваем безопасность. Это фактор, от которого Пашинян не будет отказываться, какой бы он прозападный ни был.
Но, конечно, сложности определенные будут. Это самостоятельные государства. Мы не должны считать, что это безропотные сателлиты. Все, это время ушло.
- У нас были большие надежды на Армению и Грузию?
- Насчет Грузии с надеждами, я думаю, у нас особенно никто не ходил. И причина здесь достаточно понятна. С самого начала Абхазия просила нас о защите. В 1992 году началась грузино-абхазская война, начали ее грузины. Военные грузинские вертолеты стали расстреливать людей, лежащих на пляже в Гаграх и Пицунде. С этого началась война.
Погибло 3 тысячи абхазов. Их там всего 120 тысяч. В каждой семье погиб минимум один человек.
Я не представляю себе возвращение Абхазии в состав Грузии. После такой войны это невозможно. Абхазия просила у нас защиты, как просила защиты Южная Осетия. Мы защиту предоставили. Мы эти страны признали независимыми республиками. С Грузией – это перекрывает любые возможности для улучшения отношений.
Да, наши туристы туда ездят. Отношение хорошее к нам со стороны людей. Они даже ввели безвизовый режим, потому что мы главный источник туризма для Грузии.
- А Армения? Может, мы их всех неправильно подкармливаем?
- Мы привыкли к тому, что это были советские республики. И мы никак не можем отделаться от этого ощущения.
У нас были странные представления, которые навязывало Ельцину его окружение. Люди типа Бурбулиса, Козырева, Гайдара и так далее. Они его убедили в том, что - «никуда они от нас не денутся». Потому что - «такая степень зависимости от нас». И была такая формула в 90-е годы выдвинута. Борис Николаевич в это сильно поверил.
Но это уже независимые государства. Там уже свои есть элиты, интересы, предприниматели. С ними очень активно играют американцы, Евросоюз, со среднеазиатскими республиками – Китай.
Считать, что мы из Москвы наберем телефончик и скажем, как надо действовать, - все, эти времена уже прошли. Неизбежны какие-то трения. Говорят: вот у американцев все зашибись. А что у них зашибись? У них сейчас острейшие противоречия с европейцами. Ангела Меркель публично «выговаривает» Трампу на последней мюнхенской конференции.
- А про Молдавию что скажете?
- Двоевластие...
- Там же тоже наш народ.
- Есть наш, а есть не наш. А есть люди, которые ориентируются на Румынию.
- А много не наших?
- Довольно много.
- Россия все правильно делает с Молдавией?
- Я считаю, что мы абсолютно правильно защитили Приднестровье. Мы правильно держим там своих миротворцев. Благодаря этому уже 25 лет там нет военных действий. Я считаю, что мы правильно поддерживаем Тирасполь. Я считаю, что мы правильно поддерживаем президента Додона. Мы показываем Молдавии, что есть у нее определенный интерес в сохранении приличных отношений с Россией.
- Мы туда зерно поставляем по-прежнему...
- Я вам скажу так, когда начинаешь игнорировать какую-то страну и подвергать ее всяким бойкотам, запретам и так далее, - она находит альтернативы.
- Надо кормить, да?
- Я не говорю, что надо кормить. Я говорил, что надо инвестировать, надо привлекать, надо вкладывать в людей, надо помогать сохранению культуры. Нужно поддерживать и личные хорошие связи.
Надо работать с государствами, а не ждать автоматической любви. Автоматической любви на современной мировой арене нету. И, когда говорят: вот, американцев любят. Американцев любят за то, что они всюду приходят с деньгами. Которые они вкладывают в экономику.
За это американцев и привлекают. Хотя при этом их могут совершенно не любить. Потому что все знают, что они агрессивные, устраивают госперевороты и так далее. Но фактор денег имеет очень большое значение.
Надо приходить - на постсоветское пространство - с внятной политикой, с внятными инвестициями и с ясными целями. И тогда, думаю, к нам будут лучше относиться.
* * *
ЗВОНОК В СТУДИЮ
Сергей, Ростов-на-Дону:
- Наша страна сформирована по национальному признаку. Можно ли сделать ее такой, как устроены США?
- Не выйдет уже этого. Мы совершенно принципиально другое государство. Мы создались по национальному признаку. У нас есть национальные республики. США – это тигель, там все нации переплавляются. У них принцип штатов, никакой автономной японской республики там быть не может. Хотя японцев много. Или китайской автономии не может быть, хотя китайцев тоже много. США – это страна пришлых, страна людей, которые убежали со своих континентов и там обрели второе пристанище. И она формируется по совершенно другому принципу.
А Россия по определению – многонациональное государство. Я не считаю, что на здесь что-то надо менять.
ИСТОЧНИК KP.RU